![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
klangtaoЛ. Мусорина. Переводы "Памятника" А.С. Пушкина на украинский и белорусский языки
**В данной работе анализируются переводы на украинский язык М. Рыльского и белорусский язык М.Лужанина. При этом нас в первую очередь интересуют те моменты, которые появились в переводах под воздействием украинской и белорусской национальных культур. К сожалению, оба поэта перевели "Памятник" А.С. Пушкина не полностью: только четыре строфы.**
Вот те на! А что же за строки памятны мне с детства?
**Во фразе "Лишиться хоч один пiїт" мы встречаемся с церковнославянизмом "пiїт", который вообще отсутствует в украинском языке. Переводчик употребляет его в полной уверенности, что слово не вызовет непонимания в силу знакомства читателя с оригиналом. К тому же оно привносит в стихотворение некоторый русский колорит.**
Набрав слово "піїт" в поисковике, легко убедиться в его активном присутствии не только в украинской поэзии ("Берестечко" Лины Костенко, "Не думати б, а думається, лізе..." М.Ильницкого, перевод Д. Загула поэмы Байрона "Мазепа", перевод Леся Танюка шекспировских "Скарг закоханих" и пр.), но и в публицистике. И воспринимается оно, разумеется, именно как церковнославянизм (или старокнижный архаизм), а посему никакого русского колорита не привносит (в отличие, заметим, от "спір" в последней строке, неизвестной автору статьи). А утверждение, что читателю оно понятно именно в силу знакомства с пушкинским текстом, попросту изумляет.
**Разночтение "I нарече мене всяк сущий в нiй язик" также содержит слово, отсутствующее в украинском языке: язик. Употребление его возможно только в условиях двуязычия. При этом непонятно, в каком значении употребляет это слово переводчик: язик – народ (старославянизм), как то имело место у А.С. Пушкина, или язик – средство общения (русизм).**
Странно. А как же называется по-украински орган, который у меня во рту? (гусары, молчать!) И, разумеется, в строке, дословно воспроизводящей пушкинскую, это слово может употребляться только в не том значении, что у Пушкина, а в одной фразе с "нарече", "всяк" и "сущий" - быть только русизмом. Эдак договоримся до того, что и в тычиновском "я стверджуюсь, я утверждаюсь" второе слово является русизмом, и "огонь" vs. "вогонь" в названии довженковской "України в огні". И вообще любой старославянизм - заимствование, опосредованное русским. Наши летописи и первопечатные издания - они же, типа, сплошь латинские, и богослужебным языком до подчинения Москве латынь была. Или, может быть, рафинированная "руська мова попросту"?
И кстати, каноническое название пушкинского стихотворения, в отличие от державинского - всё-таки не "Памятник", а по первой строке.
**В данной работе анализируются переводы на украинский язык М. Рыльского и белорусский язык М.Лужанина. При этом нас в первую очередь интересуют те моменты, которые появились в переводах под воздействием украинской и белорусской национальных культур. К сожалению, оба поэта перевели "Памятник" А.С. Пушкина не полностью: только четыре строфы.**
Вот те на! А что же за строки памятны мне с детства?
Виконуй божеське, о музо, повеління,
Огуди не страшись, вінця не вимагай,
Спокійна завжди будь на кривди й на хваління
І в спір із дурнем не вступай.
**Во фразе "Лишиться хоч один пiїт" мы встречаемся с церковнославянизмом "пiїт", который вообще отсутствует в украинском языке. Переводчик употребляет его в полной уверенности, что слово не вызовет непонимания в силу знакомства читателя с оригиналом. К тому же оно привносит в стихотворение некоторый русский колорит.**
Набрав слово "піїт" в поисковике, легко убедиться в его активном присутствии не только в украинской поэзии ("Берестечко" Лины Костенко, "Не думати б, а думається, лізе..." М.Ильницкого, перевод Д. Загула поэмы Байрона "Мазепа", перевод Леся Танюка шекспировских "Скарг закоханих" и пр.), но и в публицистике. И воспринимается оно, разумеется, именно как церковнославянизм (или старокнижный архаизм), а посему никакого русского колорита не привносит (в отличие, заметим, от "спір" в последней строке, неизвестной автору статьи). А утверждение, что читателю оно понятно именно в силу знакомства с пушкинским текстом, попросту изумляет.
**Разночтение "I нарече мене всяк сущий в нiй язик" также содержит слово, отсутствующее в украинском языке: язик. Употребление его возможно только в условиях двуязычия. При этом непонятно, в каком значении употребляет это слово переводчик: язик – народ (старославянизм), как то имело место у А.С. Пушкина, или язик – средство общения (русизм).**
Странно. А как же называется по-украински орган, который у меня во рту? (гусары, молчать!) И, разумеется, в строке, дословно воспроизводящей пушкинскую, это слово может употребляться только в не том значении, что у Пушкина, а в одной фразе с "нарече", "всяк" и "сущий" - быть только русизмом. Эдак договоримся до того, что и в тычиновском "я стверджуюсь, я утверждаюсь" второе слово является русизмом, и "огонь" vs. "вогонь" в названии довженковской "України в огні". И вообще любой старославянизм - заимствование, опосредованное русским. Наши летописи и первопечатные издания - они же, типа, сплошь латинские, и богослужебным языком до подчинения Москве латынь была. Или, может быть, рафинированная "руська мова попросту"?
И кстати, каноническое название пушкинского стихотворения, в отличие от державинского - всё-таки не "Памятник", а по первой строке.
