Святочная фантасмагория

Встречаются, значит, исцелённый Вартимей с бывшим слепорождённым.

Вартимей: Что за нечестивые речи я слышу? Что за мёртвой религии ты учишь? Мне Иисус отверз очи одним лишь Своим Божественным словом, не нуждаясь ни в каком помазании из грязи. Разве ты не знаешь, заблудший брате (в Моисее, ибо братом во Христе я тебя признать никак не могу), что "один посредник между Богом и человеком"? А у тебя на месте Христа оказывается грязь - пусть и смешанная с Его слюной. Можешь ли сказать, кто дал тебе зрение - Иисус или земля? То-то же. Ты ведь обычный последователь хтонического культа, поклонник богини земли, безумно дерзающий скрестить свою языческую мерзость с Евангелием.
Я тут уже обличал одного, хульно лжесвидетельствовавшего, что Иисус открыл ему глаза - о безумие! - с помощью грязи. Но ты несёшь и более гибельные лжеучение, утверждая, что исцеления, совершённого Иисусом - пусть даже таким неевангельским способом - оказалось недостачно для прозрения, что ты должен был идти к Силоамской купели и умыться, прежде чем прозреть. Какая горделивая самоправедность! Какое самоисцеление, не оставляющее никакого места Иисусу! Такие, как ты - сыны противления, исполняющие похоти отца своего - дьявола. Покайся и отрекись от ложного исцеления, совершённого языческими стихиями земли и воды и твоими человеческими усилиями, ибо суд таковым давно готов и погибель не дремлет.

Слепорождённый выкалывает правый глаз

Вартимей: И могло ли иметь добрый конец дело, начавшееся так неканонично? Как это ты утверждаешь, что Господь сам подошёл к тебе, когда ты даже не помышлял Его не искать? А как же синергия, как же дела веры, без которых не может быть истинного - неиллюзорного - исцеления? Я сорок раз гласно прочёл молитву Иисусову, прежде чем Он услышал меня. Нет, конечно, Он мог подойти к тебе - но только с призывающей благодатью, а не с исцелением. Это непреложное правило. Исцеление ведь не юридическое объявление зрячим, как учат нечестивые еретики. Это внутреннее изменение, к которому надо подготовить себя трудами и и мученическим подвигом. В исцелении есть свое начало, своя постепенность, свой конец бесконечный. Необходимо прозревать с начала, а не с середины и не с конца. Чтобы достичь прозрения, необходимо выказать и доказать основательность желания стать зрячим, как это сделал я, и принести плод в терпении. Каждый, кто считает, что получил нечто от Бога прежде, чем многократно омыл себя слезами покаяния, находится в прелести. Ты мнишь себя прозревшим, оставаясь слепым. К тебе, а не к фарисеям относились эти слова Спасителя.

Слепорождённый выкалывает левый глаз

Вартимей: Постой, я ещё не всё сказал!

Слепорождённый идёт и вешается

Хит-парад очепяток

9. FineReader: ТУШКА вместо TYПIKA
10. Кирилл Фролов: пископ Диомид

Бесовщина в фофудье

Сподобился прочесть популярную среди русопетов брошюру "Чертовщина под украинским соусом" - собственно, один из основных источников их дивных представлений об Украине и украинском языке. Двадцать минут здорового смеха. То, что практически в каждом абзаце содержатся фактические ошибки - от простых передёргиваний до явного вранья, - не удивляет. Но создаётся впечатление, что анонимные авторы сами порой не понимают смысла тех фактов, которые, выламывая из культурно-исторического контекста, пытаются нанизать на стержень своей концепции. Вот и торчат из-под колпака ослиные уши.

Особенно повеселил следующий пассаж: Провозгласив Шевченко своим «батькой», они взялись за «исправление» его творчества. Содержавшиеся в шевченковских рукописях слова «осень», «камень», «семья», «всего», «чернило», «явор», «царь», «Киев», «Польша» и другие при публикации заменялось на «осінь», «камінь», «сім`я», «всього», «чорнило», «явір», «цар», «Київ», «Польща» и т.д. Буква «с» в приставках заменялась на «з». И даже слово «кобзарь», которое Тарас Григорьевич писал с мягким знаком, как это принято в русском языке, украинофилы поменяли на «кобзар». То бишь аффтары не только не знакомы с явлением "иканья" и редуцирования гласных в русском языке, не только уверены, что написание "царь", "явор" у Шевченко отражает реальную фонетику, а не традицинное старописьменное и русское написание (страшно представить, как же они английские слова произносят), но и уверены, что реформа орфографии может как-то повлиять на живую народную речь. Неудивительно, что когда целевой аудитории таких агиток демонстрируешь в качестве образца книжного староукраинского (литовско-руского), скажем Предмову до Требника Петра Могилы, натыкаешься на круглые глаза: это же, мол, обычный церковнославянский. Ну правильно, буковки ведь все православные...

А о том, как формировалась украинская орфография до Валуевского циркуляра (после которого из-за фактора "тамиздата" влияние российского субстрата вынуждено сменилось польским, на что лицемерно сетуют сегодняшние наследники Валуева), с искромётным юмором писал Е.Гребинка в послесловии к альманаху "Ластівка" (1841 г.): "Хотів, було, я вам, панове, пустить свою книжку зимою, та як одніс в друкарню, як стали москалі друкарювать, так, я вам кажу, і сміх, і горе. Ти напишеш "гілля", а він видруковує "гѣллѣ": "Это, стало быть, - каже, - красивей". - "Та мовчи, будь ласкав, москалю, та роби те, що тобі кажуть, за що гроши береш". От він як почує "гроші", зараз і схаменеться. Що ж? Трохи згодом знов уже перевертує по-своєму!..." Так кто и как исправлял-то?